«Я хотел бы быть известен Господу, а не толпе»
Епархиальная газета "Образ и подобие", №1 февраль 2014 г.
10.03.2014
Гость нашей рубрики, народный артист России, режиссер, член Патриаршего совета по культуре, президент Международного форума искусств «Золотой Витязь», который в минувшем году, в том числе, благодаря епархиальному отделу культуры был проведен в Хабаровске, - Николай Петрович Бурляев.
«То, что земная жизнь – это не предел жизни души, мне стало понятно давно. Но вот интересно, чем закончится твоя жизнь? Одолеешь ли ты в себе все грехи, дабы предстать пред Господом в том виде, который позволит приблизиться к Божественному сиянию?»
Бурляев не терпит гордыни, самолюбования; быть, а не казаться - его девиз. Из семидесяти фильмов, в которых участвовал Николай Петрович, его устраивают сейчас менее двадцати. Для кинематографиста Бурляева Церковь выше культуры, а та, в свою очередь, выше простого кинопроизводства, рассчитанного на сиюминутную потребу зрителей. Своим личным примером жизни и творчества дает решительный отпор лихоимцам, демагогам, нигилистам от культуры. Выдающийся актер, столь рано и столь блестяще овладевший сложнейшей профессией, он входит в образ, играет, снимается, только осенив себя крестом.
Воплощая давнюю заветную мечту о возрождении русского кино и объединении всех здоровых нравственных сил славянского кинематографа, Бурляевым в апреле 1992 года был создан киноцентр "Русский фильм". Первым практическим деянием Киноцентра стало создание Международного кинофестиваля славянских и православных народов "Золотой Витязь". В кратчайший срок - всего за месяц - его подготовку осуществили несколько человек, бескорыстно трудившихся днем и ночью.
Девиз фестиваля - "За нравственные идеалы. За возвышение души человека". Все фестивали лично благословил Святейший Патриарх Алексий II. Для Николая Бурляева, занятого последние двадцать лет "Золотым Витязем", нет более важного дела. «Никакие актерские работы не поставишь рядом с этим, даже самые удачные, которым рукоплещет зал», - утверждает Бурляев. Все это для него - игры, в которые он уже отыграл, сегодня он за авторский кинематограф, ведь в нем все взято из сердца человека. Примеры: Бондарчук, Шукшин, Никита Михалков… Для него это кинематограф в идеале.
Итак, Николай Петрович Бурляев и его правила жизни.
Когда мне надо назвать свою профессию… я думаю не об актерском творчестве, режиссуре, профессиональном мастерстве, которым я учился в двух творческих вузах. А больше о литературе, для меня это очень важно. И, конечно же, организация форума «Золотой Витязь» - попытка собирания подлинного славянского искусства.
Если бы в молодости… я понимал то, что я понимаю сейчас, то не сделал бы многих ошибок, избежал бы многих искушений. Это помогло бы мне жить более чисто и более прямой дорогой идти к Создателю.
Весь мой опыт… подсказывает мне стратегию движения вперед. Прежде всего, это опыт постижения основ духовной жизни. А мои профессиональные навыки, режиссура, актерство – это все отдельные осколки и фрагменты по пути к главной цели.
С известностью связаны… не думаю, что я очень известен. Я не принадлежу к той гламурной части элиты, о которой прекрасно говорил Пастернак: «Позорно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех». Хотя в самом начале своей карьеры, когда приобретал известность в обществе, это волновало - взгляды со стороны на меня, как на актёра, которого видели на экране. С годами очень быстро с этим справился. Я хотел бы быть известен Господу, а не толпе.
У меня до сих пор… все то же желание общей гармонии. Я осознал это чувство еще в детстве, когда начал познавать себя. Это присутствовало во мне, когда я играл все свои роли, снимал кино, как режиссер. И тем более, я хотел бы не расставаться с этим чувством при организации форумов «Золотого Витязя»
Я с огромным интересом… по-прежнему отношусь к жизни и жду, чем же все это окончится. То, что земная жизнь – это не предел жизни души, мне стало понятно давно. Но вот интересно, чем закончится твоя жизнь? Одолеешь ли ты в себе все грехи, дабы предстать пред Господом в том виде, который позволит приблизиться к Божественному сиянию?
Честное слово… для меня самое главное. Ибо поиск правды и ощущения своей жизни в правде, по честному слову - всегда для меня очень важно.
Когда такое вокруг происходит… ты теряешь чувства оптимизма. Побороть бы в себе тьму, чтобы приблизиться ко Свету.
Вы не смотрели моего «Лермонтова»… и напрасно. Ибо этот фильм укрепил бы и вас, и ваших детей в понимании того, что можно и нужно жить, как Лермонтов. Проходить свой крестный путь во славу Господа и России.
Мои роли для зрителя… думаю, что я не навредил душе зрителя своими ролями. Даже теми, которые сыграл в начале своего творческого пути, когда в молодости был не достаточно разборчив в выборе ролей и фильмов. Но тогда я работал в советском кинематографе, который был на 100 % КИНЕМАТОГРАФОМ. Мои роли Ивана в «Ивановом детстве», Бориски в «Андрее Рублеве», Александра Нетужилина в «Военно–полевом романе», ну и, конечно, Иешуа в «Мастере и Маргарите» заставят задуматься моего зрителя даже сегодня.
Богу от меня нужна… постоянная устремленность к Нему. Не поддаваться искушениям, которых очень много вокруг. Попытка пройти свой жизненный путь с той чистотой и верой, которые мне были даны при рождении.
Русские, если почитать фольклор… это бесстрашные, целомудренные, сильные, справедливые, способные на самопожертвование люди. Это загадочная русская душа, которая непостижима для Запада. Русские люди – богатыри.
Самое трудное, но и самое интересное… создание фильма, режиссерская работа. Именно поэтому я и избегаю этого процесса последние четверть века, когда наш кинопрокат стал рыночным. Более того, у меня было и есть желание создания фильма о прп. Сергии Радонежском, но когда я обращаюсь за поддержкой в министерство, к чиновникам, то мне отвечают, если я готов снять блокбастер о Сергии Радонежском, экшен о Куликовской битве, кассовый фильм, то тогда они мне помогут. И этот ответ, он очень печален. Я понимаю, что сегодня государство с их отношением к культуре - недруг подлинной культуре.
Люди так много говорят о Боге… уж лучше пусть они говорят о Боге и устремляются к Богу, чем к его оппоненту.
Почти каждый фильм сегодня… подражание Западу. Сегодня популярность фильма мерится его окупаемостью в первый уикенд - окупился фильм, собрал он огромные деньги или нет. Фильм «Андрей Рублев» не окупился бы в первый уикенд, но он уже стократно окупился за свои 45 лет жизни. Сегодня я вижу очереди на просмотр этого фильма в Париже, в Лос-Анжелесе, в Венесуэле. На этом фильме поднималась душа народа, люди воцерковлялись, открывали историю Андрея Рублева, историю русской иконописи. А мне чиновники говорят о том, что если бы сегодня Андрей Тарковский снял Рублева - этот фильм был бы никому не нужен.
Это не наша вина… говорят многие, когда речь заходит о том культурном болоте, в которое нас поместили во времена перестройки. Это наша вина, потому что мы это допустили.
Ставить культуру выше политики… должен нормальный руководитель государства. Он должен понимать, что культура – это духовность, стратегическое оружие государства. Что нельзя отдавать в частные руки культуру. Нужна государственная поддержка. Как оружие нельзя отдавать в чьи-то частные руки, точно так же и искусство.
На моем веку было… много прекрасного, мне можно позавидовать. У меня были встречи с удивительными душами, многими актерами, режиссерами: Тарковский, Бондарчук, Герасимов, Раневская, Плятт, Высоцкий, Золотухин. В литературе: Астафьев, Белов, Виктор Некрасов, Распутин - подвижники, и они были моими друзьями. Нынешнему поколению труднее.
Я верю… верю в Господа. И хочу быть угодным Господу. И работать во славу Господа и России.
Никогда не подпишусь… под письмами пятой колонны, которыми пестрит наша пресса по каждому поводу. Я не подпишусь под антинародными законами и попытками уничтожить дух нации через ювенальную юстицию, через вседозволенное искусство – под этим я не подпишусь.
Ни разу в жизни… много чего я не пробовал, не делал ни разу в жизни; наркотики, например, я не пробовал ни разу в жизни.
Мои ценности… непреложны. Это утверждение Господа-Создателя через искусство и собственную жизнь. Это преданность Отечеству. Бесстрашие перед сатаной и перед пятой колонной, и перед всеми ненавистниками России. Надо петь песню души и помнить, что Россия и русские – едины. Любовь, семья – это, конечно, тоже главное в моей жизни. Даже не знаю, что главнее. Хотя, конечно, служение Господу – это то состояние души, в котором спасаюсь я сам, а со мной все мои родные и близкие, это важно, ибо в этом состоянии я воспитываю своих детей – будущее России.
Когда я иду в храм… Я хочу чувствовать то благоговение, то молитвенное состояние, которое я испытывал в Сербии, в Косово, когда находился в храме, а он был окружён со всех сторон албанцами. В нем подвизалось тридцать монахов. Их могли убить в любую минуту, стоило им выйти за ворота храма. Внутри церковной ограды они передвигались под охраной итальянский солдат. Помню раннюю литургию в шесть утра, из освещения - только свечи и первые лучи солнца, а монахи, облачённые в белые одежды, они были как ангелы. Литургия, которую они служили, - это как приготовление собственной души ко кресту. Хотел бы переживать то состояние благодати, которое испытал тогда, каждый раз, когда прихожу в храм.
Беседовала Юлия Алексеева
